| На первый взгляд, апокатастасис как будто бы являет собой сияющий бриллиант Божиего милосердия, желающего спасения каждого человека. Здесь можно вспомнить притчу о заблудившейся овце: «Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? и если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяноста девяти незаблудившихся. Так, нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих» (Мф 18:12-14; ср. Лк 15:3-7). Но даже в этой притче Иисус для спасения ставит условием покаяние: «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» (Лк 15:7). Тот же мотив спасительности покаяния видим и в притче о возвращении блудного сына (Лк 15:11-32). О различии воздаяния для праведников и грешников Христос показывает в притче о талантах (Мф 25:14-30) и сходной с ней притче о минах (Лк 19:11-27). В них заключение о нерадивых служителях выносится весьма неутешительное: «У неимеющего [духовных плодов] отнимется и то, что имеет» (Мф 25:29; Лк 19:26). Поэтому блеск идеи апокатастасиса оказывается фальшивым. В ней ошибочно полагается знак равенства между неоспариваемым желанием Бога о спасении всех и предполагаемым безусловным всеобщим спасением. Однако эти части уравнения далеко не тождественны. Нужно отдать должное, Алексей Осипов не скрывает моральной и духовной нищеты апокатастасиса. Если все спасутся, то нет разницы, творишь ли ты добро или зло – можешь делать все что угодно. Если все спасутся, то можно ничего не делать для спасения – зачем напрягаться, когда спасение гарантировано? Если все спасутся, то неважно, как и во что верить – и совершенно без разницы, веришь ли ты в Бога или нет. Таким образом, апокатастасис являет тот же результат, как и безбожие: «Если Бога нет, то все позволено». В этом обнаруживается связь современного апокатастасиса с его оригеновым прототипом. Ориген видел механизм всеобщего спасения в реинкарнации, то есть в «чистке кармы» в череде перерождений, свойственной для восточной философии, в том числе для буддизма. А как известно, буддизм является атеистической религией, поскольку отрицает существование Бога. Буддийское понимание спасения заключается в представлении об уходе от страданий через прекращение реинкарнационного цикла рождения и смерти. Конечная цель буддиста – это паринирвана или духовное самоубийство, полная аннигиляция личности. Сторонники апокатастасиса, если бы были до конца последовательными, аналогичным образом пришли бы к мысли об эвтаназии как наиболее быстрому способу отойти в мир иной и тем самым приблизиться к конечной участи, поскольку в их понимании суицид не является препятствием для спасения. Ведь спасутся то в любом случае все, или нет? С другой стороны, протестантский взгляд на спасение недалеко ушел от апокатастасиса, как оригеновского, так и посторигеновского. Протестанты полагают, что для обретения личного спасения нужно лишь верить в Спасителя. Оригенисты же убеждены во всеобщем спасении лишь на основании собственной веры в безусловное спасение в конце цикла перерождений. Велика ли разница? Осипов довольно критически высказывается по поводу протестантской сотериологии и в то же время – если не защищает, то и не изобличает апокатастасис. Это не что иное как двойные стандарты, игнорирующие протестантский взгляд на спасение как частный случай апокатастасиса. Протестантизм говорит: спасутся все христиане. Апокатастасис провозглашает, что спасутся все, в том числе христиане. Следовательно, апологеты апокатастасиса не имеют морального права порицать протестантское мнение о безусловном спасении всех христиан. (продолжение следует) | 
Комментариев нет:
Отправить комментарий